Казалось — все, приплыли. Станции, бесконечно насилующие поп-наследие 90-х стали казаться спасением, а 25-летние меломаны чувствовали себя ворчливыми лысеющими консерваторами. Новая волна, тем временем, зашла совсем с другой стороны.
Поп на сей раз родился из андерграунда. Его не придумали, не презентовали на совещании инвесторов, он появился сам.
Наивный, не всегда хорошо сделанный, чаще всего грустный, иногда вторичный. В краткие сроки новые герои британского и американского нео-соула, хип-хопа, bedroom-попа и электроники образовали новый крепкий мировой мейнстрим.
Современная музыка преодолевает путь из независимых блогов в чарты за несколько дней — и оборачивается скукой: из каждого утюга модный, отполированный гэридж; в магазинах одежды The Weeknd и его бесконечные клоны, в рекламе презервативов опостылевшая Джеси Уэйр и Daft Punk. Стало, наконец, понятно, что нам не угодишь. Теперь подавайте какой-нибудь новый вид хардкора или панка. Хочется мяса. Да так, что чешутся зубы.
Это было бы хорошим поводом для шутки, но больше похоже на правду. Весь 2015 год мы будем без особого интереса наблюдать за робким соитием инди-попа и R&B. Молодые предельно серьезные певицы без всякого секса в голосе будут шептать свои лесные сказки под упругие биты американских продюсеров, а мировая хайп-машина станет вдруг преподносить их релизы так, словно это самое смелое откровение, на которое только способна современная поп-музыка.
Пока же звучит довольно любопытно. Австралийская исполнительница Grace еще вчера мечтала стать новой невзрачной феей вроде Telma Plush или St. Vincent, а сегодня ей ставит звук сам Дейв Ситэк — человек, чей вклад в поиск фирменного звучания группы TV on the Radio можно смело сравнить с заслугами Найджела Годрича перед Radiohead.
Эндрю Хозье-Бирн — гений с гитарой из Ирландии. Его дебютный альбом вышел ровно месяц назад, но что-то подсказывает: безымянная пластинка имеет все шансы попасть в разряд evergreen и стать общепризнанной классикой акустического фолка. Hozier не скрывает своих религиозных убеждений, это ключевая тема его творчества. Оттого в самой музыке так отчетливо прослеживается влияние госпела, что для 25-летнего парня весьма необычно.
Work Song просто номерная композиция из альбома, спрятанная, к тому же, в самый его конец. Она не выходила синглом, не получала промо-поддержки от лейбла Rubyworks, но оказалась настолько хороша, что за прошедший с момента релиза месяц блогеры самостоятельно сделали ее сетевым хитом, что нынче случается крайне редко. Божий промысел, не иначе.
По счастливой случайности взобравшись на гребень волны некогда популярного стиля chillwave (glo-fi, hypnagogic pop — как угодно), добродушный нерд Чез Бэндик теперь может поворачивать время вспять. Что бы он ни делал, это станет модным по определению. Кредит доверия к основному проекту Чеза Toro Y Moi настолько велик, что в рамках танцевального альтер эго Les Sins он может себе позволить заново открывать Avalanches, Tahiti 80, итало-диско и Daft Punk.
На дебютном (для Les Sins) альбоме Lina все так мило и душевно, что даже Эрленд Ойе казался бы здесь Сидом Вишесом. Вот уже 7 лет Бэндик делает идеальную музыку для воскресных каруселей с лошадками. Суть его сайд-проекта лишь в том, чтобы поменять на этой карусели скорость.
Если честно, мы хотели взять новый трек дуэта Run the Jewels с непотопляемым Заком де ла Рочей на фитах, но просто промахнулись ссылкой. Пусть теперь будет так. Тот же авторитетный (в мире передового хип-хопа) проект Hypetrak, что первым опубликовал сингл Run the Jewels, настаивает на внимании к молодому артисту Raleigh Ritchie.
Парень уже вернулся из совместного турне с Кендриком Ламаром и научился правильно выбирать себе биты (на них тут основной акцент). Судя по всему, скоро будет большой альбом. Но не это здесь самое интересное. Raleigh Ritchie — рэпер лишь по выходным. В остальные дни его зовут Джейкоб Андерсон, он активно снимается в кино и, наверняка, хорошо знаком вам по роли в популярном сериале «Игра престолов».
В сотый раз хочется повторить, что если сегодня где-то и делают по-настоящему крутое диско, то в первую очередь в Бруклине. Уже достаточно опытный, но все еще не достаточно известный коллектив Mr Twin Sister заваривает в одном кипящем котле все то, чем в разные годы славилась нью-йоркская независимая сцена. Конечно, они находятся под сильнейшим влиянием группы Hercules & Love Affair и тусовки лейбла Greco Roman, но тяготеют к психоделике, мутант-фанку и звучанию таких прекрасных коллективов, как, например, Sex in Dallas & Billadoll или, если брать шире, канонических Cocteau Twins.
Где-то там же, на смежных территориях, широко раскинулся лейбл DFA Records, который уже вырос из узких (в прямом смысле слова) штанов дэнс-панка и достиг статуса инди-гиганта, вроде XL Recordings, Domino, Warp или 4AD. Сегодня здесь выпускают самую разную музыку, которую связывает лишь одно — предельно высокое качество и свежесть идей.
Скромный новичок среди героев гей-вечеринок — берлинский исполнитель Dan Bodan (упаси господи спутать его с крестным отцом молдавского попа). Дэн родом из Канады, но с детства живет в Европе, временами тоскуя по бесконечной зиме и снежным заносам родного Монреаля. Музыка у Бодана под стать монреальским пейзажам: сонный IDM, мерные струнные, ворчливый перестук заточенной под техно драм-машины и ангельский голос самого Дэна, который почти все критики сравнят с голосами Sohn и Rhye, но мы найдем более точную аналогию — Raz Ohara.
Лейбл Moshi Moshi — еще один знакомый ярлык скоротечной нью-рейв-эпохи. Впрочем, шутки здесь не вполне уместны. За последние шесть лет команда Moshi Moshi проделала значительный эволюционный путь и пришла к той точке, в которой сегодня находится самая интересная музыка мира. Уже оттуда они предлагают нам свой свежий релиз — сборник ремиксов на Mariam the Believer.
Альбом Мариам Валлентин Blood Domination предельно хорош и сам по себе, а уж в изобретательных ремиксах это просто сухой концентрат музыкального удовольствия. Экс-участница не хватавшего звезд с неба скандинавского дуэта Wildbirds & Peacedrums, в сольном плавании под парусами Mariam the Believer она раскрылась настолько мощно и убедительно, что всех причастных разом проняла дрожь. В голосе Мариам и залихватский драйв Бет Дитто, и нежность Cat Power, и самый настоящий демонизм. Ее взъерошенный панк-напор словно сидит на цепи и не может броситься в бег, а суетливая перкуссия кружит голову животными ритмами. Ощущение хаоса, которое рождает эта музыка, крайне обманчиво: здесь взвешена каждая нота. 10 из 10.
В прошлом выпуске один доморощенный Том Йорк у нас уже был. Теперь получите второго. Благо двойники звучат куда интереснее старика, решившего зачем-то покорить еще и торрент. В случае с Уильямом Аркейном сходство не так очевидно, но музыка насколько хороша, настолько и предсказуема. Меланхоличный и отрешенный IDM-поп с хрупкой аранжировкой и красивой мелодией. Такое в Британии делают пачками. Делают, надо признать, хорошо.
Аркейн понравится всем, кто любит Jamie XX в его клубном воплощении, а также, наверное, поклонникам SBTRKT и Bonobo образца последнего альбома. Удивительно, как они еще не пригласили его для совместной работы. Невыразительность своего пресного вокала Уильям с лихвой компенсирует умелой работой с эффектами, правильно обращаться с которыми скоро станет куда полезнее, чем учить сольфеджио.
Николас Джаар и его новый лейбл Other People, похоже, решили бросить вызов самим Bohren der Club of Gore. Все медленнее, все глубже, все темнее. Скоро опустятся до заветных 30 ударов в минуту — и будет всем счастье.
Очередной шаг в сторону от уже основательно забытой ровной бочки Николас совершил не сам, и даже не в рамках с недавних пор закрытого проекта Darkside. Его продакшн, а точнее косметический re touch, добавил нужных красок синглу испанской певицы и поэтессы Лукреции Дальт. Уроженка Барселоны, она музицирует в свободное от работы время. Лукреция — ученый-геолог, изучает колебания земли и морские течения. Что как бы намекает: field records заменяют ей бас, пэды и синтезаторы.
Актуальные музыкальные блоги в большинстве своем используют в публикациях плееры Soundcloud, что приводит к весьма комичной ситуации. Сегодня андерграундом впору называть не тех артистов, что делают оголтелый нойз или дремучий авангард, а тех, что в силу своих убеждений используют, например, исключительно Bandcamp или ютьюб. В результате даже такие маститые ребята, как польский джаз-бенд Skalpel, оказываются за бортом медийного музыкального поля. Вышел себе альбом — да и черт с ним. В пост не вставишь, можно и не слушать.
Между тем альбом Transit ожидаемо превосходен. Skalpel еще лет десять назад довели до эталона свое звучание на стыке кинематографического нуар-джаза, трип-хопа и семплоделики. С тех пор они просто упражняются в новых технических приемах и аптечными порциями привносят в свою музыку элементы новизны. Здесь, к примеру, таким элементом стали ориентальные мелодии и восточная перкуссия.